Зеленая угроза - Страница 23

Смит хмуро поджал губы. Ему очень хотелось держать с кем-нибудь пари, что все это было сделано преднамеренно. Это не было акцией промышленного шпионажа, вышедшей из-под контроля, или же простой диверсией. Это была работа хладнокровных безжалостных террористов.

Он прохромал туда, где лежал его автомат. Каким-то чудом оружие не потерялось, пока кувыркалось вместе с ним по лестнице, но рассчитанный на тридцать патронов рожок погнулся и торчал под углом, никоим образом не предусмотренным конструкторами. Смит нажал на рычажок замка и с силой дернул поврежденный магазин. Увы, его заклинило намертво.

Пришлось отложить автомат и вытащить 9-миллиметровую «беретту». Пистолет казался невредимым, зато, судя по боли в спине, которую испытывал Смит, завтра утром ему предстояло обнаружить на пояснице аккуратный синяк в форме «беретты».

«Если ты доживешь до следующего утра», – холодно напомнил он себе.

Держа пистолет наготове, он направился к выходу через горящее, поврежденное множеством взрывов здание. Найти путь, по которому отступали злоумышленники, было совсем нетрудно. Они оставили за собой след из трупов.

Смит шел мимо множества убитых, валявшихся в заполненном дымом коридоре. По большей части это были люди, которых он знал, по крайней мере, в лицо, а с некоторыми был хорошо знаком. Среди них оказался Такаши Укита, руководитель лаборатории «Номура фарматех». Ему дважды выстрелили в голову. Джон с сожалением покачал головой.

Неподалеку, в том же самом коридоре, лежали Дик Пфафф и Билл Коримонд. Тела обоих были пробиты множеством выстрелов. Они совместно возглавляли нанотехнологическую группу института. Целью их работы было создание маленьких самовоспроизводящихся устройств, которые должны были поглощать нефтяные пятна, не нанося дальнейшего ущерба окружающей среде.

Чем дальше шел Смит, тем сильнее становилась владевшая им холодная ярость. Парих, Бринкер, Пфафф, Коримонд, Укита и другие – все они были замечательными учеными, искателями научной и житейской истины. Их исследования принесли бы огромную выгоду всему миру. А теперь какие-то сучьи выблядки, какие-то террористы убили их и погубили все, что было достигнуто ими за много лет напряженной работы! Что ж, с холодной рассудительностью сказал он себе, он сделает все, что в его силах, и даже больше, чтобы эти террористы дорого заплатили за свои преступления.

Теперь он бежал вперед ровной трусцой. Его сощуренные глаза походили на две узкие щелки. Где-то впереди находились люди, которых он должен был убить или захватить.

Он двигался мимо все новых и новых трупов. Дым с каждой секундой делался гуще. От кислой вони резало глаза и першило в горле. Он чувствовал жар от ничем не сдерживаемого огня, бушевавшего в кабинетах по обе стороны коридора. Кое-где уже начали тлеть деревянные двери. Смит побежал быстрее.

Наконец он оказался возле входной двери, которая так и была брошена полуоткрытой. Перед нею он быстро опустился на колени и внимательно проверил, не оставили ли убийцы растяжки или еще какой-нибудь ловушки. Ничего не обнаружив, он выскочил за дверь и оказался снаружи.

Открывшееся перед ним зрелище было, пожалуй, больше всего похоже на изображение ада, дьяволов и проклятых грешников с одной из гротескных картин, столь любимых средневековыми христианами. Тысячи насмерть перепуганных активистов Движения Лазаря опрометью мчались прочь от института, не разбирая дороги, проламывались через рощицы кактусов, полыни и цветущих кустов. А некоторые, на самом деле настигнутые смертью, застывали на месте, качались, не в силах сделать следующий шаг, а потом с громкими, отчаянными воплями падали на колени и один за другим начинали как бы проваливаться внутрь собственных тел. Смит остолбенел; от того, что открылось глазам, его охватил такой ужас, какого он даже представить себе не мог. Сотни людей буквально разлагались на месте, превращаясь в красноватый жидкий студень. А сотни уже превратились в отвратительные кучи перепачканной одежды, из которых торчали ослепительно белые кости.

Несколько мгновений ему пришлось бороться с нахлынувшим на него стремлением поскорее повернуться и убежать куда глаза глядят. То, что он увидел, было настолько отвратительно, настолько жестоко, что смогло пробудить в нем все страхи, которые он считал давно истребленными, почти смогло переломить всю его дисциплину, силу воли, укоренившиеся навыки и привычки. Никто не должен умирать таким образом, в отчаянии говорил себе он. Ни один человек не должен смотреть на самого себя, разлагающегося заживо.

Сделав нешуточное усилие, Смит оторвал взгляд от гниющей плоти и жалких останков, валявшихся вокруг Теллеровского института. Держа пистолет в руке, он всмотрелся в охваченную паникой толпу, бегущую к забору в поисках спасения, рассчитывая найти тех, кто не выказывал бы никакого опасения, тех, чьи движения были бы спокойны и уверенны. И почти сразу же разглядел группу из шести мужчин, размеренным шагом шедших к забору. Его отделяло от них более ста метров. На четверых были синие рабочие комбинезоны; они тащили тяжелые ящики с оборудованием. Смит кивнул своим мыслям. Это, несомненно, были технари, которые закладывали бомбы в институте. Еще двое, шагавшие на несколько ярдов позади других, были одеты в одинаковые темно-серые костюмы и держали в руках короткоствольные автоматы «узи». Один из них, с коротко подстриженными черными волосами, был ростом с Джона. А вот второй – вернее, первый, потому что Смит именно на него обратил внимание, – могучего сложения мужчина с темно-рыжими волосами, державшийся как человек, привыкший командовать, был на голову выше своего напарника.